Пути-дороги фронтовые (Воспоминания ветерана)

В музее боевой славы школы № 5 хранится много воспоминаний ветеранов, защищавших Родину в годы Великой Отечественной войны в составе 2-й Гвардейской Таманской дивизии. Многие из них записаны со слов однополчан членом Союза журналистов Павлом Васильевичем Турчаниновым. После окончания артиллерийского училища по приказу главнокомандующего в августе 1941 года его направили на службу в Иран, через год он попал на Кавказ – в Таманскую дивизию, в составе которой прошел всю войну. В тяжелых боях Павел Васильевич был дважды ранен и дважды контужен.

 

ТАМАНЦЫ В РЫЛЬСКОМ РАЙОНЕ

(История первая)

В январе 1972 года приехал в Курск мой однополчанин гвардии капитан запаса Георгий Иванович Черкасов. Впервые мы с ним познакомились в ноябре 43-го в Крыму на Керченском плацдарме, а расстались весной 45-го под Кенигсбергом. Он был ранен и отправлен в госпиталь. Вместе мы освобождали Крым, Прибалтику, добивали окруженную группировку гитлеровцев в Восточной Пруссии. И вот встреча через 27 лет…

Вспоминая о первых месяцах войны на Курской земле, Георгий Иванович достал из блокнота снимок и рассказал такую историю:

– Первого октября 1941 года, сменив боевые порядки, прибыли в село Крупец Рыльского района. Я тогда командовал взводом топографической разведки артиллерийского полка. Штаб располагался на восточной окраине села, а мой взвод – примерно в центре. В здании школы, на западной окраине, размещался штаб дивизии. В памяти осталось 4 октября 1941 года…

Утро было солнечное, прохладное. Солдат Григорий Грибачев и хозяйка дома (женщина лет тридцати, не помню ее имени), готовили завтрак. Помогали им ездовые Алеша Проценко и Иван Беляк. Солдат Светлов – любитель-фотограф – под хозяйской кроватью проявлял фотопленку. Фотографировались накануне группами, взводом, а потом втроем…

Не успели мы сесть за стол, чтобы позавтракать (было это в десятом часу) как над Крупцем разорвался снаряд. А потом всё началось… По селу промчалась пароконная бричка. Я послал солдата узнать, в чем дело. Он вернулся и доложил: немцы.

Я выбежал на улицу. На расстоянии пяти домов от меня, впереди, как на параде, по улице двигалась вереница немецких бронетранспортеров, набитых солдатами. Колонна поворачивала на юго-восток, дорогу на Рыльск. Вернувшись к солдатам, я скомандовал: «В ружье!». Послал связного в штаб полка. Вскоре выяснилось, что штаб снялся. Собрали солдат и пошли к северной окраине села садами и огородами. Попали под минометный огонь. Я почувствовал боль в ноге, но вида не подал. Только когда солдаты заметили кровь на моем сапоге, пришлось сделать перевязку.

Оценить обстановку помогла карта этой местности. Примерно в 600-800 метрах от нас по бугру двигались немцы. Наши части отходили по большаку на Нехаевку. Дальше было видно, что над Большегнеушево пикируют немецкие самолеты и бомбят переправу через реку Амоньку.

Дорога на Рыльск была отрезана, и мы пошли на Михайловку и Горелухово. К нам присоединились полковые связисты и два танкиста. В Горелухово прибыли около трех часов дня, в десять вечера пришли в Кольтичеево. Жители показали нам дорогу на Березники, там была водяная мельница и плотина. Переправившись на левый берег реки Сейм, предварительно выставив караул, мы зарылись в стога сена и задремали. В два часа ночи (5 октября) в Березники на мотоцикле приехали немцы и взорвали плотину.

Утром выпал снег. Преодолев болотистую левобережную пойму реки, мы вышли к хутору. Жители показали нам дорогу на Ивановское. К полудню снег растаял, на дорогах была грязь. Пришли в Ивановское и, наконец, встретив своих, с облегчением вздохнули. В местной школе старший политрук – комиссар Александр Федорович Шеховцов – собирал батарею. Тут же были связисты, разведчики, а также солдаты других подразделений. Я доложил ему, что вышли из окружения без потерь.

Георгий Иванович с минуту помолчал, закурил, собираясь с мыслями, и подытожил:

– Да, тяжелое было время, трудно об этом вспоминать. Представляю себе: что если сейчас сохранились здания школ в Крупце и Ивановском, и ребята, три десятилетия спустя, узнают, что там были воины 2-й Гвардейской стрелковой дивизии, отважно сражавшиеся с гитлеровцами… Как они это воспримут? Что же касается курян, это были замечательные воины.

 

В ЛАГЕРЕ СМЕРТИ

(История вторая)

…Надолго в памяти Дмитрия Ивановича Толкачева останется одна из последних военных ночей 1945 года.

Шли упорные бои за город Гентин на Эльбе. Подразделение захватило концлагерь… Вошли на его территорию с боем и первое, что бросилось в глаза – груды человеческих костей, а рядом – куча женских волос. Неподалеку от барака – штабеля шершавого неопрятно-белого мыла. Это был лагерь смерти.

В барак вошли трое: Дмитрий Толкачев, старший лейтенант Михаил Чивкунов и солдат из Житомира Анатолий. Спертый воздух ударил в лицо. Дмитрий осветил фонариком мрачное помещение: перед ними на двухъярусных нарах лежали изможденные женщины. Они не спали. Их глаза, полные ужаса, глядели на вошедших. Они слышали стрельбу на территории и ожидали своей участи.

Толкачев громко крикнул:

– Товарищи женщины! Вы свободны!

Никто не пошевелился. Казалось, что перед солдатами сидели живые трупы. Они не были похожи на женщин: черные, опухшие от голода лица, стриженые головы. Только тогда дошло до бойцов, какая участь ждала этих людей. Барак молчал…

– Почему молчите, – тихо спросил Толкачев, – неужели не видите звезду?

Он осветил фонариком пилотку. Женщины молчали. Толкачев ощупал ее и понял, что она перевернулась. Он быстрым движением поправил ее.

– Смотрите!

Барак загудел, как улей. Солдаты пошли вдоль нар. Толкачев крикнул:

– Курские здесь есть?

Наступила тишина. И вдруг возглас:

– Я из Курской области.

– Откуда ты? – волнуясь, спросил он.

– Из Щигров. Клавой зовут, – переведя дыхание, сказала девушка.

– Сколько тебе лет?

– Двадцать исполнилось, – ответила девушка и заплакала.

И снова солдаты пошли вдоль нар. Женщины, осмелев, стали протягивать к ним руки. Вдруг Толик из Житомира бросил взгляд на одну из девчушек: что-то знакомое было в ее лице. Он остановил Толкачева и попросил тихо: «Спроси у той дивчины, откуда она родом».

– Сестренка, с какого края будешь?

– Из Житомира.

Дмитрий, радостно повернувшись к другу, крикнул:

– Из твоего города.

Толик бросился к девушке. Это была его невеста. Война разлучила их. Долгие годы они не знали о судьбе друг друга. И вот на исходе войны, в лагере смерти встретились на глазах у многих свидетелей.