Он старости дает отсрочку…

Рылянин Владимир Тришкин всегда считал, что мужчина до той поры остается здоровым и здравомыслящим человеком, пока не позволяет лениться ни сердцу, ни уму. «Некоторые, выйдя на пенсию, крылья опустят и сидят на скамейке у подъезда, пиво пьют или слушают сплетни досужих соседок – конечно, при таком распорядке дня организм отказывается работать в положенном ритме: у него же никакого стимула нет, – рассуждает Владимир Николаевич. – А надо в меру сил трудиться, заниматься спортом, вот тогда старость будет приближаться к тебе с опаской».

Вся жизнь самого Тришкина – как раз свидетельство того, что именно постоянная работа над собой закаляет человека и в физическом, и в моральном плане, позволяет ему не пропасть в любой экстремальной ситуации. О том, что на отмеренном человеку отрезке жизненной дороги горестей значительно больше, чем радостей, Владимир, увы, осознал рано, когда понял, что заботиться о нем, в общем-то, некому… Отец ушел на Советско-финляндскую войну еще за полгода до его рождения. А потом, как рассказывали старшие сестры, уже в годы Великой Отечественной, в дом пришла похоронка. Вскоре умерла мать.

– Наверное, с горя, – рассуждает Владимир Николаевич. – Трое детишек на ней осталось, трудно было одной нас поднимать…

И уже в четыре года Владимира отправили «на казенные харчи». Детские дома и в военные, и в послевоенные годы в его родной Саратовской области были переполнены. И прежде чем туда попасть, мальчику пришлось побывать и в детоприемнике, и в детской колонии. Несмотря на холод, голод, постоянные болезни и прочие кошмары безрадостного детства, Володе все-таки повезло: его не разлучили со средней сестрой, которая была старше его на пять лет, поместили их в один детский дом. Он чувствовал, что у него есть защита (пусть даже и в лице девятилетней девочки), и уже от одного этого был счастлив.

Через десять лет Алексеевский детский дом выпустил его в большое жизненное плавание. Гаванью для 14-летнего Владимира стал остров Сахалин, где уже жила и работала его сестра. Он окончил техникум связи, потом три с половиной года служил в армии, в Хабаровском крае.

– Связистом был, – вспоминает Владимир Николаевич. – Этой профессии я не изменил и после армии, когда вернулся … домой. Да, Сахалин стал теперь уже моим домом. Только как-то неуютно я там себя чувствовал – сопки вокруг да безбрежный Тихий океан. На одном предприятии со мной работала женщина-рылянка. Вот она и посоветовала мне съездить посмотреть ее родные края – может, понравится. Я в 1967 году приехал во время отпуска в Рыльск и не захотел с ним расставаться.

В районное отделение связи Владимира Тришкина взяли с удовольствием – нужны были квалифицированные специалисты. Проработал он здесь более 30 лет. И в нашем небольшом городке его знает каждый второй житель, потому как редко у кого в доме не побывал Владимир Николаевич, устраняя неполадки телефонной или радиосвязи. Впрочем, не только как профессионального связиста знали его рыляне. Он еще на Сахалине увлекся спортом и с удовольствием участвовал в соревнованиях.

Прекрасная природа средней полосы России, встречи с новыми интересными людьми – все это очаровало и увлекло его настолько, что, годы спустя, он решил раскрыть свою копилку впечатлений – начал писать зарисовки и корреспонденции в районную газету. Помню, покоряло в нем умение находить в жизни маленького городка интереснейшие факты, людей с удивительной, редкой судьбой. Да и подавал он все это в своих материалах довольно интересно, так что вскоре стал самым известным в Рыльске общественным корреспондентом.

Приходилось только удивляться тому, как Тришкин все успевает, ведь дома у него была очень непростая ситуация – тяжело болела жена.

– Женился я уже в 31 год, – рассказывает Владимир Николаевич. – Мечтал встретить девушку, у которой бы присутствовало самое главное для меня качество – доброта. И вот однажды встретил свою Машеньку. Я видел, что она была не совсем здорова, но от этого еще только больше любил и жалел ее.

Недуг все сильнее овладевал Марией Петровной, а последние десять лет она вообще была прикована к постели. Муж ухаживал за ней с трогательной нежностью, медработники называли его «первоклассной сиделкой». Полностью взял на себя заботу о двух дочерях. И на службе своей по-прежнему слыл отличным работником.

Похоронив жену, Владимир Николаевич сильно горевал. Но расслабиться себе, как поступают в такой непростой ситуации иные мужчины, не позволил.

– Девчонок надо было растить, дать им образование, – говорит он. – Маша, когда болела, конечно, ничем не могла помочь мне физически, но в моральном отношении она была лучшим моим советчиком. А не стало ее – и какая-то пустота поселилась в нашей трехкомнатной квартире. И вот тогда я собрал в кулак всю свою волю, дав себе слово, что сделаю все для того, чтобы мои дети не чувствовали себя сиротами.

Тришкин действительно стал своим дочерям и отцом, и матерью. Правда, находились «советчики», говорившие, что пора, дескать, подумать и о своем личном счастье: дети вырастут и разъедутся – один останешься. Но родительская любовь все-таки взяла верх, и Владимир Николаевич полностью посвятил себя родной семье.

Дети давно выросли. Старшая дочка Татьяна работает медсестрой в областной больнице, а Марина, окончившая вуз, – в Рыльске: ведущий бухгалтер централизованной бухгалтерии образования. Есть у Владимира Николаевича внучка Катюша.

– Уже большая, – улыбается счастливый дедушка – 14 лет. – И одновременно вздыхает: – Так сложились обстоятельства жизни, что Марина дочку одна воспитывает…

– Ну, как же одна, Владимир Николаевич, а вы?

– Да я-то само собой. Еще когда Катя в детский сад ходила, мы (как только забирал ее), гуляли с ней: и на пешеходном мосту через Сейм и в лес ходили. Я очень люблю природу, и внучку с удовольствием знакомил с ней. Она и сама норовила все исследовать: то, бывало, насторожится, слыша, как шмыгнула ящерица, то прислушается, как поет птичка, то поднимет еловую шишку и несет деду в подарок.

Не утратившему жизнерадостности Владимиру Николаевичу и в свои 82 года я задаю вопрос, который обычно адресуют женщинам:

– Как вы считаете, что такое счастье?

– Чтобы мужчина был счастлив в жизни, он должен быть преданным, любящим мужем и отцом, – твердо уверен он. – Поверьте: без семьи даже самый волевой, сильный мужик не состоится, а то и пропадет совсем. Семья – вот главный стимул жизни. У меня всегда было желание подольше оставаться физически здоровым и крепким, чтобы помочь своим детям. Спортом занимался, гирями, в частности. Даже, когда разменял восьмой десяток. Конечно, годы берут свое. Но я, насколько мог, старался старость к себе не подпускать, давал ей отсрочку.

Наверное, многие рыляне (особенно старшее поколение) помнят Владимира Тришкина, поднимающего тяжелые гири в любое время года, в том числе и зимой – на стадионе. Он убежден, что эта разновидность тяжелой атлетики – истинно русский вид спорта, укрепляющий весь организм. Участвовал в соревнованиях разного уровня, имеет много грамот.

– Сейчас только с гантелями упражняюсь, – говорит Владимир Николаевич. – Ноги болят. Уже никуда не хожу. По хозяйству немного девчатам своим помогаю.

– Отец поставил перед собой цель: ни в коем случае не залеживаться, – подчеркивает Марина Владимировна. – И приготовит что-нибудь, и постиранное белье повесит. Кот наш под полным его бдительным присмотром.

И, конечно же, дедушка в меру сил по-прежнему заботится о своей любимой внучке Катюше. Я много лет знаю Владимира Николаевича Тришкина, и каждый раз во время разговора с ним убеждаюсь: он именно тот мужчина, который способен сделать свою семью надежной крепостью. И ничто ему в этом не помешает. Даже старость, которой он, как утверждает сам, дает отсрочку.

Анна Белунова

Фото Станислава Герасименко